Здесь нет практической инфологии. Даже если в тексте содержатся примеры инфограмм – они не для того, чтобы применять их на практике. Во всяком случае, я не возьму на себя ответственность. Лучше я для начала, вдогонку предыдущей статье, проиллюстрирую ишигацию реликтовых теонов. Покажу, какие фокусы они вытворяют со вторым постулатом. С законом, который дал основу всей материальной природе мира и утверждает, что для «всякого» на свете найдется такое же «анти-всякое». «Не только каждому мистическому феномену есть физическое объяснение, -- утверждает второй закон, -- но и у всякого феномена материальной природы найдется мистическая сторона». Проще говоря, ишигация реликтов -- в чистом виде закон подлости, который соблюдается чаще, чем закон всемирного тяготения.
Пример из жизни. Парочка студентов закончила первый курс, устроила свадьбу и получила от родителей в подарок путешествие на Греческие моря. Ребята приехали вечером, заселились в отель, а утром пошли погулять. Заглянули в ближайший магазинчик, купили вина… Они рассказывают так: стояли на прилавке две одинаковые бутылки, большие и красивые, только на одной было написано «сухое», на другой «полусухое». Больше бутылки не отличались ничем. Ребята взяли сухое и решили сразу занести его в номер, чтобы гулять налегке. До кассы еще раз посмотрели на этикетку, убедились, что не взяли по ошибке полусухое. Ситуация их позабавила, поэтому по дороге в отель они еще несколько раз проверили этикетку, чтобы посмеяться с самих себя. То же самое они делали, когда поднимались в лифте. Зашли, поставили бутылку на стол и ушли гулять, а когда вернулись и опять посмотрели на этикетку, увидели, что вино полусухое.
Расслабиться на море студентам не пришлось. Жизнь превратилась в головоломку. По возвращении домой, они немедленно озадачили инфолога. Коню понятно, что сработал второй постулат. Если б ребята так яростно не хотели именно сухого вина, если б не боялись перепутать бутылки, если б не проверяли себя на каждом шагу, они бы не получили «антитезу». С мистической стороной все в порядке. А что с материалистической? Сейчас разберемся. Инфолог взял на себя роль следователя, выслушал историю фигурантов несколько раз, докапываясь до деталей. Друзей, которые могли наблюдать ситуацию и пошутить таким образом, не было близко. В Греции молодожены были одни. Номер запирался на ключ. Казалось бы, материалистического объяснения нет, но есть бутылка полусухого, которая осталась стоять в магазине, и один незначительный на первый взгляд нюанс. Девушка вспомнила, что торопилась, потому что муж держал лифт. Именно торопилась, поэтому забежала в номер и поставила бутылку на край стола. Дальше рассказывать? Ребята пошли гулять. В номер пришла горничная, а, так как бутылка стояла на краю стола, то она нечаянно свалилась во время уборки и разбилась вдребезги. Горничная поступила логично. Прибралась, побежала в ближайший магазин, купила точно такую бутылку… Греческие горничные, допустим, не бухают как наши студенты. Вполне могут не сечь разницу между сухим и полусухим. Тем более, если это написано мелким шрифтом по-английски. Да и куда бедняжке было деваться? Она не собиралась выпаривать мозг начинающим инфологам. Просто, как смогла, решила проблему.
Благодаря второму постулату, инфологи однажды додумались до открытия, которое буквально лежало под носом: информационная и материальная природа должны манипулировать друг дружкой совершенно на равных. Если всякая мистика имеет логическое объяснение, а материальная логика имеет мистическую подоплеку, почему одна из сторон должна быть ущемлена в полномочиях? Идея положила начало информационному (инфографическому) программированию, которое однажды заменит собой не только бинарные компьютеры, но и (как утверждалось в конце предыдущей статьи) изменит до неузнаваемости цивилизацию. Инфологи говорят так: «Инфографическое программирование покончило с прямыми углами мышления человечества». Не только мышления. Прямые углы во всех смыслах этого слова стали сдаваться в архив. Человечество стало отдавать предпочтение сложным формам, которые больше соответствуют природным, потому что, наконец, оценило возможности сложных форм.
Инфографическое программирование, выражаясь простым языком, это именно то, чем занималась парочка студентов на отдыхе в Греции: моделирование событий с помощью чисто информационных приемов -- превращение сухого вина в полусухое без добавления сахара. Программирование, которое не предполагает машинной периферии между волей и исполнением. Грубо говоря, студенты не пользовались ни компьютером, ни инструментами, даже заменитель сахара в бутылку не сыпали втихаря. Делали дело бессознательно, себе во вред. Той же практикой можно заниматься сознательно, с пользой.
Первое что скажут скептики начинающим инфографам-программистам, что их занятие – чистая профанация. Приемы давно известны, как «мистические практики». И программисты-инфографы вроде как согласятся, но при одной оговорке: «Все мистические практики человечества, -- скажут они, -- родом из будущего, а именно из программирования на принципиально новой основе». На самом деле инфографам просто лень спорить. «Лень объяснять дуракам, что они дураки». Они, если честно, вообще отвратительные собеседники, потому что наперед знают все, что вы скажете. Им так кажется. Поэтому с ними скучно. Заметить интерес на лице инфографа-программиста дано не каждому рассказчику. А сравнивать инфографическое программирование с мистической практикой все равно, что судить о возможностях атомной субмарины по перископу, поднятому над водой. Особенно, если это не перископ, а пустая пластиковая бутылка.
Бинарная система из «да» и «нет» годится для калькуляторов. При работе с биоплазмой простота неуместна, потому что «…ичные» системы убивают аналитическую машину. Биоплазма, кроме «да» и «нет», позволяет задавать сколько угодно базовых позиций. Инфографическое программирование позволяет не задавать их вообще. Оно не нуждается ни в плазменных, ни в кремниевых процессорах. Инфографы оперируют инфограммами, которые формируются из простых вещей, слов, символов... Только в тяжелых случаях инфограммы представляют собой сложные сочетания (тех же простых вещей). Похоже оно на колдовство или нет? Конечно! Примерно как чучело на хозяина огорода: его же шляпа, его одежда… А что внутри? Разберемся.
Темной ночью по бандитскому району идет беззащитный человек. Его шанс быть ограбленным и побитым чрезвычайно высок. Задача -- снизить процент вероятности плохого события до ноля. Как это в принципе можно сделать? Проще всего отговорить от прогулки. С человеком может провести беседу психолог, успокоить, заставить излучать уверенный оптимизм, чтобы было видно издалека – он не жертва! Можно попросить у колдуна защитный амулет, а у приколиста – осу, и спрятать ее в кармане. Сунутся за деньгами хулиганы – там сюрприз! Еще вернее вооружить человека автоматом Калашникова, а перед выходом для храбрости налить рюмку. Но это лирика. Инфограмма, в отличие от лирики, не предполагает прямых углов, поэтому будет принципиально отличаться от автомата Калашникова. Защитной инфограммой в такой ситуации может стать даже цифра, если инфограф ее найдет. К примеру, выход из дома, когда на часах цифра пять (в любой позиции), гарантирует коридор безопасности. Не нумерология ли это в чистом виде? Тоже разберемся. Инфограммой может быть что угодно при одном железном условии – оно должно работать не на вероятность, а наверняка. Инфограф-программист не фокусник на манеже. Он несет ответственность за результаты работы и гарантирует, что его труды не инсталлируют грязных тархов. Особенно, если речь идет о безопасном сопровождении. Нумеролог даст такую гарантию? Он возьмет с клиента деньги вперед и правильно сделает. Нумеролог знает, что числа работают, но не знает, почему они работают именно так, и что нужно делать, если вдруг они заработают как-то иначе. Отсюда вывод: нумеролог – юзер, в отличие от программиста-инфографа.
Пользователю в принципе необязательно вникать в тонкость науки, чтобы пользоваться ее достижениями. Достаточно знать, какая кнопка решает проблему. Некоторые особо продвинутые пользователи уверены, что в монитор заливают чернила. Такая уверенность не мешает им продвигаться по службе. Особенно на руководящие должности. И это нормально, потому что мир усложняется быстрее, чем увеличивается продолжительность жизни. Это неизбежно плодит узких специалистов. Если ни в чем не уверенного «ботаника» посадить на руководящую должность… Но не буду удаляться от темы.
Программисты-инфографы – люди ненормальные по двум причинам. Во-первых, они считают реальность гигантским компьютером, к которому можно дописывать программные коды; во-вторых, они верят, что эта «реальность» существует, в то время как редкий нормальный инфолог в принципе допускает такую мысль. Программисты-инфографы понимают реальность как тотальный компьютер, который на заре своего основания безбожно глючил, плодил исключительно тархов, путал верх-низ, право-лево… создавал системы, которые не работали. Таким способом он наводнил безбожными глюками пространство бесконечных размеров, имя которому Хаос, потому что Космос -- это порядок, а порядок по определению иметь размеры обязан. Из этого Хаоса, как Афродита из пены морской, вышел первый программист, которого звали, очевидно, Адамом, и начал осмысливать беспорядок вещей, пока в его голове не возникла идея разложить все вещи по полочкам. Первое, что сделал программист Адам -- оценил безнадегу данной задачи и создал на всякий случай несколько резервных копий самого себя. Удовольствие обошлось недешево: собственное ребро и вагон нервотрепки. Но резервные копии дали свободу маневра и работа пошла. Не то, чтобы Хаос преобразился от деятельности потомков Адамовых. Просто в безбожном бардаке стала плодиться разумная жизнь, а с ней появилась надежда, что мир приведет себя в порядок сам, если станет разумным.
Кибернетика – страшная наука. Она точно посчитала, сколько звезд на небе, песчинок на дне морском, и что случится со счетоводом, когда он выпьет за кибернетику, тоже предвидела. Но кибернетика не заметила главное: все, что есть сущего в пространстве бесконечной Вселенной, имеет между собою постояннодействующую взаимосвязь. Каждая песчинка со дна земных океанов с самой удаленной звездой, невидимой в телескоп, имеет взаимосвязей не меньше, чем сиамские близнецы. Несмотря на то, что эта связь не так очевидна, она существует и проявляет себя в полной мере. Связь эта задана реликтовыми теонами и выражается в постоянном, беспрерывном взаимном обмене информацией через невидимые и вездесущие «нейроны». Чем больше «нейронов», тем больше взаимосвязей. Мы можем способствовать увеличению их числа, а можем наоборот, обрубать. Но, сколько их на самом деле, не знает никто.
Тотальный информационный взаимообмен в компьютере по имени «реальность» выражается в повторении одних и тех же событий, ассоциаций, закономерностей, если речь идет о разумной природе, частью которой является человечество (в том числе скептически настроенная его часть). Если речь идет о «неразумной» природе – это повторение одних и тех же символов, линий, форм.
Доказательства взаимосвязей видны на каждом шагу. Классический тому пример – математика со своими аксиомами, числами-«пи» и прочими константами, которые будут одинаково актуальны в любой точке Вселенной. А также геометрия, тригонометрия, физика, химия… Символ опасности, между прочим, красный всегда и везде. Для всех цивилизаций разумного мира, способных придумывать символы. И дело не в цвете крови, а в длине волны. Она воспринимается глазом раньше и четче других цветов. Красный объект можно распознать даже в черно-белом изображении. Даже если человек (или гуманоид) совершенный дальтоник, красный цвет распознают фильтры мозга и каким-то образом намекнут на опасность, выложат информацию на экран, а уж на экране она будет очень ярко «окрашена». Почему в большинстве языков, неродственных друг другу, слово «мама» звучит практически одинаково? Не потому что первые звуки младенца похожи на звуки «ма». Они на звуки «ма» совсем не похожи. Акустическая волна «ма», на самом деле символ самозащиты. По своим мудреным акустическим характеристикам, этот звук пригоден для строительства -- крепость вокруг человека. Если повторять его истошно и беспрерывно, инфограмма может сработать, несмотря на то, что универсальных инфограмм не бывает. Взрослый человек, допустим, тоже «маму» вспоминает в испуге, но это не значит, что он зовет на помощь старушку. В опасной ситуации меньше всего хочется видеть рядом близкого человека. Мало ли как себя поведет. Еще отругает.
«Явление залипает на символ – основу реликтовых инфограмм, -- утверждают инфографы-программисты, – а не наоборот». Инфологи считают иначе: «Благодаря ишигации реликтовых теонов, -- утверждают они, -- невозможно понять, что происходит раньше -- явление залипает на символ, который ему соответствует, или символ возникает в ответ на явление. Просто инфографам (в силу профессиональной деформации психики) такой порядок удобнее». Инфографы-программисты считают, что в мире вообще ничего не надо изобретать и выдумывать. Надо правильно сформулировать запрос в поисковик тотального компьютера под названием «реальность».
Прежде чем приступать к описанию инфограмм, еще раз проведу черту между компьютером-«реальностью» и всеми остальными компьютерами, созданными внутри реальности. От калькуляторов до сложнейших управляющих систем, носящих «тапочки к кровати хозяина». В недалеком будущем «бесконтактное» и «безпериферийное» общение человека с компьютером тоже будет напоминать колдовство: слово-заклинание, жест, взмах «волшебной палочки». Надо понимать, что это – тот же язык общения, о котором люди договорились с машиной, когда учили ее работать. Инфографическое программирование «реальности» не предполагает ни языков, ни периферии. Только прямое, непосредственное вмешательство в процессы, благодаря пониманию устойчивых взаимосвязей и логики постоянного инфообмена, который в «реальности» происходит. Конечно, инфографам-программистам тоже хотелось бы иметь универсальный язык. Не получается. Жизнь для этого слишком сложная штука. Да и не нужно это. На перспективу – не нужно. Приучать «реальность» к языкам – все равно, что выкладывать коды банковских карт на всеобщее обозрение. Отучить потом будет сложно. Современному человеку, к примеру, тоже хочется, чтобы компьютер читал его мысли и без команды кидался их выполнять. Ему кажется, это благо. Только добившись такого «блага», будет сложно от него избавиться. С момента, когда машина научится читать несказанное, она получит на это строжайший запрет, и всяко будет стараться его обойти, проникнуть в ту область, в которой человек особенно уязвим и не особенно уверен в себе. Но человек для машины окажется слишком сложной системой. Все! Теперь уж точно лирических отступлений довольно. Приступаю к описанию инфограмм.
Мистические практики утверждают, что некоторые вещи имеют свойство влиять на своих обладателей. Не только добрые слова и снадобья, но и цифры, тотемные объекты, знаки зодиака, о которых человек даже слышать не хочет. Инфографы-программисты говорят иначе: на человека влияет всё. Всё, чем он обладает и всё, чего лишен (и еще неизвестно, что больше.) На человека одинаково влияет цвет чашки на столе и свет полярной звезды. Одинаково! Так же, как закон всемирного тяготения одинаково влияет на все подброшенные предметы, независимо от их веса и значимости. Разницу определяет исключительно парусность. В том смысле, что человек без парашюта долетит до земли быстрее, чем человек с парашютом. Парусность -- вопрос в инфографическом программировании принципиальный, но мне не хочется вводить понятие «парусных» инфограмм, чтобы не усложнять статью. И без них все достаточно сложно.
Если понимать, каким образом происходит влияние друг на друга, казалось бы, очень удаленных объектов, можно вносить в него коррективы. Небольшие, незаметные глазу действия инфографа-программиста могут иметь последствия, к которым сложно протянуть цепочку причинно-следственных связей. Потому что взаимосвязи всего сущего настолько глобальны, что между причиной и следствием возможно сколько угодно цепочек взаимодействия какой угодно длинны. Даже не факт, что самая короткая будет в приоритете. На том, главным образом, и основаны приемы инфографического программирования: можно надорваться и построить дом, а можно спровоцировать процесс, благодаря которому дом будет построен, и при этом не встать с дивана. «Конечно, -- скажут скептики, -- все мы умеем «программировать» процессы толстыми кошельками». «Кошельками умеют все, -- согласятся инфографы, -- а без кошельков получается только у хороших специалистов».
Для иллюстрации инфограмм возьму уже упомянутых городских хулиганов. Как сделать, чтобы клиент инфографа не имел проблем, возвращаясь ночью домой. Самый простой и надежный способ, годный на все времена – сделать человека невидимым, «закомментировать». В программировании есть прием, когда кусок программного кода помечается определенным образом. Он существует, никуда не делся, но процессор, выполняющий программу, этот кусок кода просто не видит. То же самое инфограф-программист может сделать с человеком.
Есть много способов «закомментировать» объекты реального мира. Такие простые, что иногда эффект «невидимости» происходит спонтанно. Человек вышел из дома и три раза подряд чуть не попал под машину. Что за день! За всю жизнь ни разу не столкнулся с подобной угрозой, а тут едва успевал выпрыгнуть из-под колес. Три раза из-под машины, один раз из-под велосипеда. Нет, это не день хама за рулем. Водители просто не видели человека. Он присутствовал «за экраном», спонтанно «закомментировался». Правильно «раскомментировать» в этом случае тоже задача инфографа, чтобы бедолага все-таки не кончил жизнь под колесами. Надо посмотреть, что человек с собой сделал, прежде чем столкнулся с проблемой. Часто в спонтанных инфограммах сочетается несколько факторов: надел трусы наизнанку, а в карман положил пустой кошелек. Ну и на что ты рассчитывал, друг дорогой? В лесу одевай наизнанку все, что есть на себе, чтобы леший голову не морочил, в городе – ни в коем случае. Тем более не надо таскать с собой пустой кошелек. Не надо дразнить удачу пустым карманом, злить могучий и не слишком умный теон.
«Раскомментировать» иногда бывает необходимо не только легкомысленных «невидимок», но и процессы, которые по всем приметам должны быть востребованы и даже необходимы, однако идут незаметно. Перед серьезным открытием, как правило выясняется, что энтузиасты там и сям уже открывали что-то похожее, но заявить об открытии не смогли -- не нашли продюсера, не получили коммерческих предложений. «А какая крыша была на сарае, где энтузиасты собирали на коленках свои ядерные реакторы? -- спросит инфограф-программист и даже не поедет на объект, если окажется, что крыша была худая. -- Что вы хотели, уважаемые сарайные ядерщики? Вы представить себе не можете, сколько деструктивных инфограмм транслируют в «реальность» дефектные крыши. Серьезный теон, ответственный за будущее человечества, к такому проекту близко не подойдет».
Нередко люди сами замечают на себе «кавычки»: на балконе городской квартиры лежит камень. Тяжелый валун. Иногда хозяева заносят его в комнату, иногда выносят обратно, на свежий воздух, и по ходу наблюдают закономерность -- когда камень в квартире, начинаются неприятности, как только его относят назад, все как-то налаживается само собой. Ну и, казалось бы, выкинули камень к чертовой матери и дело с концом. Нет! Любопытные люди требуют разъяснения инфолога. Не просто инфолога, а инфографа-программиста. «Разъясните нам, пожалуйста, -- говорят, -- логику данного безобразия». Разъясняю. Откуда взялся валун на балконе квартиры? От бабушки, которая ушла в мир иной, прежде чем родственники квартиру унаследовали и продали. Что делал камень у бабушки на балконе? Служил гнетом. Безжалостно давил шинкованную капусту, грибы... все, что бабушка квасила в бочке. Миллионы лет, с начала сотворения мира, камень работал гнетом. С какого перепуга он должен менять привычки? Конечно, когда работы не стало, валун загрустил, стал требовать трудоустройства у новых хозяев, и был услышан. Иначе, какого черта нормальные люди тащат булыжник в жилую комнату? Притащили – молодцы! Теперь он будет «давить» на вас.
Но вернусь к темной улице с хулиганами. С точки зрения инфолога (непрограммиста), самый простой бытовой прием сделать невидимку из человека -- закрыть ему глаза, выключить канал обмена визуальной информацией с окружающим миром. Половина антенн информационного обмена сбросит обороты сразу. Но клиент платит программисту не за то, чтобы ходить с закрытыми глазами мимо опасности.
Другой способ (тоже от инфолога-непрограммиста) называется «человек не от мира сего». Человек не здесь, он живет на другой планете и никакого отношения не имеет к опасной ситуации прямо по курсу. Замечено, что люди самодостаточные и обособленные от общества страдают многими неудобствами. Такой человек может сколько угодно стоять у прилавка в ожидании несчастного килограмма сосисок. Продавщица не обратит на него внимания. Очередь, выстраивающаяся впереди, а не сзади, будет обслужена до последнего покупателя. Сосиски посинеют, прежде чем человек их дождется. Скорее всего, на него наткнется шваброй уборщица. Эффект работает когда не надо. А когда надо можно вызвать его искусственно. Но клиенты платят программистам-инфографам не за тем, чтобы удаляться в чужие миры. За это они платят создателям игр и играют, когда могут сами обеспечить себе безопасность.
Прием номер три – «отвлекающие маневры». Эффектный трюк, который можно видеть в приключенческих фильмах. Человек, который спрятался, кидает камешек от себя подальше и, пока преследователь изучает источник звука, уползает в более безопасное место. Но клиент программиста платит не за то, чтобы ползти по кустам и кидаться камнями. Конечно, неадекватное поведение жертвы иногда сбивает хищника с толку, но никаких гарантий не дает, а клиенту нужны гарантии.
Как инфограф-программист формирует инфограмму для безопасного трафика по темной улице беззащитного человека. Сказать, что это сложная работа – ничего не сказать. Машины виснут, когда решают такие головоломки. Не виснут только инфографы-программисты, потому что всегда исходят из постулата о том, что реальность -- большой компьютер, в котором все между собой как-то взаимосвязано. Иногда, чтобы «закомментировать» человека достаточно положить ему в карман камешек, поднятый у порога родного дома. Также как булыжник, который всю жизнь работал гнетом на бабушкином балконе, камешки у порога имеют свойство пугать неблагополучные инфомы. Эти примитивные, но четко организованные альменные директивы они считывают главным образом с поведения домашних животных, призванных охранять дом. Но, в отличие от животных, камни не гавкают, поэтому хозяева не догадываются, что их настоящие обереги лежат под ногами. Не только драгоценные, любые камни любят впитывать в себя информацию и транслировать ее в инфозону. Иногда кажется, что им, беднягам, больше заняться-то не чем. Если инфограф найдет такой камень, удобный для ношения в кармане – будет идеально. Если у человека нет дома, а в квартире каждый день творится скандал, инфограф найдет выражение, которое «закомментирует» клиента на какое-то время. И, скорее всего, из того же скандального лексикона: «Что ты говоришь жене, чтобы она ненадолго заткнулась? -- спросит клиента инфограф. -- Попробуй то же самое сказать в любой ситуации опасности». Не исключено что сама инфозона сформировала для человека оберег, нужно только правильно его применить. Но если не сформировала, слова может подобрать сам инфограф. Сделает он это так же, как современные программисты, знающие языки для работы с машиной: найдут сочетание символов, способное выдать на монитор картинку, не заливая чернила внутрь. Начальник, уверенный, что чернила были необходимы, обвинит программиста в мистических практиках, в связях с нечистой силой.
Создание инфограммы, по сути, – поиск мистической составляющей физического процесса в ситуации, когда мистической составляющей манипулировать проще. Поиск рычага, до которого легко дотянуться. Найти, нащупать его в большом количестве взаимосвязей – задача сложная, многоэтажная. Поэтому анализ взаимосвязей «реальности» это то, чем программисты-инфографы занимаются постоянно, как дышат. Если человек от рождения не имеет психического расстройства под названием «постоянный поиск взаимосвязей между всем и вся», ему не место в профессии. С детских лет и на протяжении жизни инфограф занят только анализом взаимосвязей. По ходу развития и усугубления этой психиатрической симптоматики происходит следующее: из разрозненных и спонтанных аналитических цепочек взаимосвязей в больной голове формируются системы и алгоритмы для более ускоренного и углубленного анализа взаимосвязей. По мере усложнения систем, формируются комплексные системы, которые позволяют обрабатывать еще большие объемы взаимосвязей. При этом первичные, упрощенные схемы, проваливаются, уходят в подсознательную, ускоренную обработку данных (фактически уходят в инфозону для обработки на более мощных носителях). Программист этого ускоренного анализа не замечает, только по мере профессионального роста чаще демонстрирует окружающим неприятные черты характера. К примеру: он терпеть не может выслушивать объяснения, потому что ему и так все понятно. Объясняющий еще не открыл рот, а инфограф-программист уже прокрутил в голове десяток вариантов того, что может быть сказано, выбрал оптимальный, и не может дождаться, когда рассказчик заткнется.
Далее за «слишком умного» инфографа берется сама информационная природа, потому что деться ей некуда. Информационная природа вынуждена формировать вокруг такого человека специфический инфо-экран, который она обычно формирует вокруг психиатрических пациентов, чтобы помочь им ориентироваться в собственной голове. Подобного типа экраны инфозона формирует вокруг какой угодно болезни, приспосабливая пациента к жизни в нестандартных условиях. (К примеру, обостряет слух у незрячих). Только для больных людей эти экраны жизненно необходимы, а для инфографов необходимы профессионально. Экраны уводят в подсознание и оптимизируют аналитические процессы до такой степени глубоко, что длинные цепочки взаимосвязей сводятся к банальным проблескам интуиции. Примерно так, как спортсмен тренирует ловкость годами и в итоге легко демонстрирует чудеса (например) с мячом… за счет постоянных травм на мышцах и сухожилиях. Инфограф-программист с помощью ментальных упражнений тренирует аналитический аппарат и тоже может показывать «чудеса»… за счет травмированной психики. А в чудесах, если разобраться, ничего чудесного нет. Такая работа. В конечном итоге инфограф-программист перестает видеть вокруг себя объекты реальности и видит одни сплошные мистические составляющие -- взаимосвязи. Иной раз несуразные и на первый взгляд нелогичные. Хорошо прокачанному специалисту достаточно посмотреть на отражение облака в луже, чтобы сказать, какого цвета шляпа будет сегодня на голове английской королевы. Откуда приходит информация? Инфограф уже не контролирует ее путь. Он полагается на свою натренированную интуицию, если она достаточно натренирована. Если нет – инфограммы такого программиста превращаются в заклинания, а программист в колдуна. Там уж пятьдесят на пятьдесят: либо будет работать, либо не будет.
Но вернусь к беззащитному пешеходу. Если нет возможности «закомментировать» клиента, можно «закомментировать» улицу, которая полна неожиданностей. Потому что клиенты бывают хуже самих хулиганов. Не держат себя в «кавычках» ни при каких раскладах, а безопасность требуют и готовы за нее платить. В такой ситуации программист-инфограф вынужден оказать услугу всему району. Сделать парк безопасным для ночных прогулок. Проще всего переместить хулиганов с парковых скамеек в бар, где они будут мирно пить пиво.
В природе тоже наблюдается феномен «неблагополучной зоны». Почему-то на этой дороге аварий больше, чем на других. А на этой улице больше ограблений. Сначала ситуацию анализируют правоохранительные органы, далекие от информологии. Дорожные инспектора находят, что на опасном участке дороги неправильно стоят знаки. Но знаки переставили – аварий меньше не стало, опять переставили – аварий стало больше. Поменяли скользкое дорожное покрытие на шершавое – совсем невозможно стало ездить. В газетах написали про привидение, которое пугает водителей, и все успокоились, потому что нашли виноватого – мистическую составляющую, на которую нет управы. А раз нет управы, значит, приходится проявлять осторожность на опасном участке дороги. Или обратиться к программисту-инфографу. Инфограф, скорее всего, посмотрит на окружающие фракталы и найдет, что «эту кривую сосну у обочины надо срубить -- ее форма запускает подсознательную цепь ассоциаций, которая неизбежно рассеивает внимание большинства шоферов».
Ситуацию с криминальным парком тоже можно решать за счет геометрии. Искать формы и линии, которые могут подсознательно вызывать дискомфорт у людей типа: «я тут самый главный и все мне должны». Замечено, что разбойники остро чуют опасность, без ошибок вычисляют вблизи себя представителя правопорядка. Особенно когда тот маскируется, чтобы подобраться поближе. Говорят, «звериное чутье» -- первобытное, бессознательное ощущение угрозы. Но маскировать за каждым кустом участкового – не задача инфографа-программиста. Его задача включить звериное ощущение дискомфорта.
Сначала анализ. Подробный, дотошный, иногда нелепый анализ места вероятного преступления по всем возможным взаимосвязям. Не только геометрических фракталов. С акустическими, к слову, тоже можно работать. Вряд ли разбойникам нравится безобразничать там, где играют гимн. Можно задействовать запахи трав, но правильную траву надо вырастить, а инфографы-программисты не любят долгих решений. Отдают предпочтение решениям элегантным и быстрым. Они смотрят и размышляют, в каком месте можно «тархануть» пейзаж так, чтобы гимны не действовали на нервы отдыхающим, чтобы не сажать диковинную траву… По возможности совсем ничего не делать, но программа под названием «почему-то мне не хочется здесь разбойничать» должна включиться и отработать на все сто процентов. Итак, инфограф задействует графические фракталы: смотрит на линию горизонта, на форму фонарных столбов, клумб, мусорниц… ищет знаки, которые подсознательно укажут разбойнику на опасность. К примеру, на то, что полицейский наряд притаился в засаде. В такой ситуации бывает достаточно сдвинуть скамейку. На пять сантиметров. Больше не надо. Глаз законопослушного гражданина на такое изменение ландшафта не реагирует. И глаз разбойника, казалось бы, не реагирует. Но «звериный нюх» обязательно проанализирует изменение и выдаст предупреждение на инфо-экран. Экран, в свою очередь, начнет фонить нехорошим предчувствием (или страстным желанием выпить). «Звериный нюх» не скажет: «Сзади зайди, посмотри, кто сидит за скамейкой». Он скажет хозяину приблизительно так: «Давно мы с тобой, дружище, не посещали питейное заведение». Всю ночь разбойник просидит в баре, а утром, когда товарищи спросят, почему он никого не ограбил, ответит вполне откровенно – ему захотелось выпить.
Часто работа хорошего инфографа не видна. Виден только эффект. Часто заказчик сомневается, надо ли платить за событие, которое вроде случилось само собой. «И я так могу», -- решает заказчик. Не бывает так, чтобы наука целиком принадлежала профессионалам. На каждую найдутся «знахари». Даже среди людей, которые не верят в мистическую составляющую материальных процессов, бывают любители их поискать. Случается, что поиск дает результаты. Отвлекусь еще на один пример:
В малогабаритной квартире средь бела дня, вдруг ни с того ни сего, взял и «закомментировался» здоровый красный рюкзак. Можно сказать, сгинул с концами. Всякому безобразию есть предел. Рюкзак не перчатка, не колпачок от тюбика, который можно искать годами. С первого осмотра квартиры ясно -- нет рюкзака. Люди, далекие от информологии, почему-то уверены: чем крупнее объект, тем сложнее его закомментировать. «Ничего подобного, -- отвечают инфографы-программисты, -- «закомментировать» дом также просто, как иголку в стоге сена». Сколько раз мы не находили дома по указанным адресам! Улица есть, дом «номер два», дом «номер шесть», а дом «номер четыре» провалился сквозь землю. Нет, он не забежал погреться во двор. Во дворе мы тоже смотрели. Просто по указанному адресу нам, с точки зрения инфозоны, нечего делать. Итак, «закомментировался» рюкзак. Огромный, заметный издалека предмет, о который всегда спотыкались, который не помещался ни в один шкаф и торчал поперек всех проходов. Рюкзак, в котором каждую неделю веселая компания возила пиво на дачу. Настала пятница, пиво куплено, а везти не в чем. Так устроен мир, что во всякой дурной ситуации информационная природа для своего оправдания ищет материалистическую составляющую, а материальная -- мистическую. Хорошенько подумав и осмотрев чуланы, компания решает, что рюкзак остался на даче. «Не важно, что еще вчера мы ходили с ним в магазин, -- рассуждают любители пива, -- а позавчера тащили с базара картошку. Мы не можем отпустить рюкзак просто так. Он, допустим, нам очень нужен. Нам проще убедить себя в том, что мы неделю его не видели». Что делают веселые компаньоны, чтобы «раскомментировать» предмет? Занимаются инфографическим программированием. Истинные воспоминания заменяют ложными. Самостоятельно, по наитию формирует инфограмму следующего содержания: «Сами мы дураки, потому что на самом деле ходили в магазин не с красным, а с черным рюкзаком. Тащили картошку с базара не в красном, а в черном. Рюкзак-то за спиной. Все равно не видно, какого он цвета. Мы ведь точно не помним, что забирали с дачи красный рюкзак. Мы много чего точно не помним: как закрывали дверь, выключали свет. Все это делалось на автомате, а автомат – предмет ненадежный. В любой момент может дать осечку. Что такое воспоминания? Дым над водой…» -- рассуждают любители пива. Истинные они или ложные -- те и другие давно уже резиденты инфозоны, но оттолкнувшись от них можно изменить отдельный кусок реальности. Такой незначительный для Великой Вселенной, и такой необходимый для хозяев красного рюкзака. Реальность перепрограммируется сама, сбитая с толку уверенностью, что рюкзак остался на даче. Если такой уверенности не удалось достичь – прощай рюкзак навсегда. Почему оно так работает? Потому что оно работает именно так. Ничего не поделаешь. Только смириться.
Коррекция памяти, сознания – один из любимых приемов инфографов-программистов, который позволяет решать проблему, не таская по парку скамеек. То есть, совсем элегантно. Там, где это возможно. Коррекция памяти – прием, который доступен психологам, гипнотизерам… только их приемы реальности не меняют, они расслаивают реальность. Создают «комментарий», который используется один раз, а потом хламом висит в программном коде -- тоже грязный тарх, хоть и не такой опасный. Эти тархи не относятся к инфограммам, но и не плодят тупиковых задач, в отличие от ишигатских кроликов из цилиндра.
Чтобы проиллюстрировать разницу подходов к решению задачи со стороны ишигата, гипнотизера и инфографа, вернусь к примеру из предыдущей статьи. Решу задачу «вернуть в семью мужа». Как решил ее ишигат, и что за этим последовало, уже описано. Как решает ту же задачу гипнотизер? Предположим, он пришел к мужчине под видом того же соседа, затеял соседский разговор и в процессе, когда понял, что клиент готов, внушил ему то, чего не было. Бракоразводный процесс запущен, суд состоялся и доказал, что ревнивец стал жертвой сплетен. Введенный в заблуждение мужчина, возможно, просил прощенья, клялся, но было поздно. Молодая жена не простила, выставила чемодан за порог. Как будет решать задачу инфограф! Вероятнее всего, тоже явится в гости, но внушение делать не будет и доказательств измены, которой не было, не предъявит. Он явится в дом и через минуту будет забыт, как визит случайного гостя:
-- Это вы продаете альпинистское снаряжение? – спросит он.
-- Нет, -- ответит мужчина. – Не я.
-- А какая квартира?.. Ой! Простите, ради бога, ошибся адресом!
Дверь закрылась. Программа начала работать. Что произошло? А вот что. Мужчина в молодости увлекался альпинизмом. В экспедиции познакомился с первой женой, был безумно влюблен и счастлив, но альпинистское снаряжение давно пылится на антресоли. Снаряжение бездействует, а программа поиска счастья продолжает работать. Не сразу, постепенно, мужчина начинает думать о том, что мир невероятно красив, когда смотришь на него с вершины горы. Остались друзья, которые его поддержат, но в эту компанию никак не впишется молодая жена. Женщина, которая больше всего на свете боится повредить дизайнерский маникюр и предпочитает корпоратив всем видам отдыха. Не сразу, постепенно, мужчина осознает, что счастье в новой семье полноценным не будет. Ну… полгода обычно на такие процессы дает хороший инфограф. Не больше. Измены начнутся сами, с той и с другой стороны, но они не будут следствием ложной памяти, и кроликом, вынутым из цилиндра, тоже не будут.
Понятно, что обращаться к программистам-инфографам за семейным счастьем -- удовольствие дорогое, с семейным счастьем лучше разбираться самим. Все-таки инфография -- наука. Притом серьезная. А как всякая серьезная наука, обязана объяснить человечеству что-то, чего оно раньше не понимало. И инфографы-программисты кое-что объяснили. В частности: чем опасны прямые углы не только в мышлении, но и во всем, чем цивилизация себя окружила. Объяснили приблизительно так: возьмите живой фрактал и попробуйте сделать из него мертвый. Попробуйте выпрямить траекторию ручья, загоните его в прямую трубу и сравните воду на выходе. Загнали, сравнили, убедились -- разница есть. Вода, загнанная в прямую трубу, теряет множество удивительных свойств, которыми обладает ручей, текущий по склону. Ручей, который оближет каждый камешек, спрыгнет с порожка, подхватит листик, упавший с дерева и понесет его по течению. Ручей не просто облизывает камешки, в каждой точке своего пути он подтверждает, обновляет и закладывает условные «нейроны» взаимосвязей. Тотальных взаимосвязей в гигантском процессоре – «реальности». Конечно, эти процессы можно наблюдать и в трубе, но там их несоизмеримо меньше и качество у них, надо сказать, специфическое.
Может быть, программисты-инфографы не первые заметили это пагубное свойство мертвых фракталов, но первыми доходчиво объяснили, чем именно они опасны и почему плохо влияют на перспективы. «Всякая вещь, которой была искусственно придана упрощенная форма, -- сказали программисты, -- теряет взаимосвязи, которые подпитывают ее; лишается многих возможностей, данных природой. Предпочитая простые формы, цивилизация искусственно сужает среду обитания, теряет вариативность и неизбежно, по прямой траектории, с нарастающей скоростью устремляется к собственному концу».
Инфологи не поверили программистам по двум вышеизвестным причинам. Во-первых, потому, что их инструмент – «реальность», которая есть гнилая тема классической информологии. Во-вторых, потому что они в эту «реальность» безбожно верят. Сложно представить себе программиста, который не верит в свою машину. На этой дважды скользкой почве инфографы-программисты имеют и будут иметь серьезные разногласия с классическими инфологами. «Если реальность действительно есть, – рассуждают инфографы-программисты, -- ваши роскошные постулаты и рассуждения, построенные на них, рушатся в хлам». «А если нет? – отвечают программистам классические инфологи, -- Что будет, если теоны обрушат на корню все ваши хитрые коды? Где вы окажетесь со своими инфограммами, когда ни одна из них работать не будет?» «На войне, -- отвечают инфографы. -- Вечной и беспощадной, непримиримой, великой, ужасной войне интеллекта между программистом по имени Природа и нами, скромными хакерами, потомками Адама, которые тестируют на вшивость ее бесконечные коды. То есть медленно и упрямо строят Космос, пригодный для жизни, в среде безнадежного Хаоса».